А.Н. Савельев. Кто против Буданова, тот и против России
Пересказывать «дело Буданова», сломавшего шею плененной снайперше и потом истерзанного подлейшим судебным процессом, пересказывать нет смысла. Оно известно. Важнее отношение к этому делу людей.
В моем кругу общения не было, которые считали бы осуждение полковника Буданова справедливым. Ни одного. Но среди них немало лиц с раздвоенным сознанием: они возмущены издевательствами над Будановым, но поддерживают власть, которая эти издевательства организовала.
Для меня «дело Буданова» - показательное. Мной публично было заявлено: «Пока Буданов в тюрьме, я не поверю ни единому слову Путина». Я никогда не откажусь от своих слов. Верховный главнокомандующий, допустивший такой процесс, позволивший бандитам издеваться над защитником Отечества, мне отвратителен. Дело полковника Буданова ясно и недвусмысленно делит людей на «своих» и «чужих». Для меня и тех, чье мнение мне дорого, дело против Буданова - это дело против России и русских. Кто против Буданова - враги России, в этом у меня нет никакого сомнения.
Своими ушами я слышал речь генпрокурора В.В.Устинова в Госдуме, когда он обрушился с клеветой на Юрия Буданова, патетически восклицая: «За что он убил эту девочку!?». После этого с уверенностью говорю, что все расчеты на то, что Устинов может оказаться честным человеком, следует считать наивными. Его временное увлечение патриотической риторикой накануне отправки в политическую отставку с кресла Генпрокурора в кресло министра юстиции, было случайным и списанным с чужих слов. В дальнейшем меня не раз удивляла подлость Минюста, в котором дело о регистрации «Великой России» было окутано клубами лжи и беззакония. Продвижение Устинова из Минюста дальше вниз по административной лестница произошло, несмотря на учтивое обслуживание власти. Жаль, что по этой лестнице этот чиновник не прокатился кубарем.
Попытка участия в судьбе Юрия Буданова для меня началась с поиска его семьи для передачи денежных средств от партии «Родина» и ее лидера Дмитрия Рогозина. Дважды я передавал относительно небольшие суммы, а потом пытался оспорить отказ в условно-досрочном освобождении, который показался мне совершенно диким.
26 января 2007 г. судья Герасимов постановил отказать в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении. Из текста следовало, что единственным основанием для вынесения такого решения послужила позиция прокурора Ульяновской области, представитель которого в заседании суда, никак не обосновывая свое мнение, просил суд оставить ходатайство без удовлетворения. Остальные материалы, представленные суду адвокатами и администрацией учреждения ЮИ-78/3, свидетельствовали в пользу принятия противоположного решения, то есть за удовлетворение указанного ходатайства. Однако, не приведя никаких правовых или фактических оснований, судья пришел к выводу, что ходатайство не подлежит удовлетворению.
В качестве оснований для решения судьей указаны:
несоблюдение положений п. «в» ч. 3 ст. 79 УК РФ о необходимости фактического отбытия осужденным не менее 2/3 срока наказания, хотя фактически Ю.Д. Буданов как раз и отбыл такую часть срока наказания:
несоблюдение положения о необходимости возмещения причиненного ущерба, несмотря на то, что Ю.Д. Буданов как раз полностью возместил указанный ущерб, выплатив установленную приговором суда сумму в размере 338 тыс. руб.;
отсутствие в деле материалов, подтверждающих раскаяние осужденного в содеянном, несмотря на то, что в самом тексте постановления приводятся данные о наличие таких материалов.
Голословно и без каких-либо оснований судьей указано, что раскаяние Юрия Буданова «носит формальный характер и ничем не подтверждено». И это несмотря на то, что никаким законом не установлено, в какой форме оно должно быть проявлено, как и то, что законодательство не предписало какую-то одну форму раскаяния, о котором упоминает ст. 175 Уголовно-исправительного кодекса. Аналогичным образом квалифицировано и признание вины Юрием Будановым. Судья проигнорировал то обстоятельство, что Уголовно-исправительный кодекс не установил обязательность наличия таких сведений при рассмотрении судом подобного ходатайства.
Конечно, это фантастическое издевательство со стороны судьи Герасимова – требовать каких-то специальных демонстраций подтверждения признания вины. Человек много лет провел за решеткой, а его вынуждают изобретать что-то сверх формального признания вины! Только негодяйская рука могла подписать текст, в котором значилась причина отказа в освобождении: «отсутствие со стороны осужденного попыток в какой-либо форме возместить в какой-либо форме потерпевшим вред, сгладить последствия понесенных потерпевшими страданий» и это, мол, «указывает как на то, что восстановление социальной справедливости по делу не достигнуто, так и на то, что не достигнуто исправление осужденного».
Я направил обращение в Высшую аттестационную коллегию судей предложение оценить квалификацию судьи, которые вынес заведомо неправосудное решение и привлечь его к дисциплинарной ответственности. Но данное обращение было переслано в Ульяновский областной суд, председатель которого Лысякова сообщила, что оснований для принятия мер дисциплинарного взыскания не имеется. Так подтверждена тотальная безнравственность российской судебной системы.
Другое обращение я направил Генеральному Прокурору Юрию Чайке, которому сообщил, что основанием для отказа в УДО Юрию Буданову послужила позиция прокурора Ульяновской области, которого на заседании суда представлял помощник по надзору за соблюдением законности в исправительных учреждениях Албанина. Как указывается в тексте судебного постановления, из всех участников судебного заседания только представитель прокуратуры настаивал на оставлении ходатайства без удовлетворения, поскольку, якобы, «не имеется достаточных сведений о том, что Буданов Ю.Д. более не нуждается в дальнейшем отбывании наказания». Весьма показательно, что в постановлении суда, в отличие от описания позиции других сторон, в отношении мнения прокурора не приведено ни одного его аргумента, который бы ее обосновывал.
Между тем, у прокурора Ульяновской области было более чем достаточно времени и полномочий, чтобы надлежащим образом подготовиться к судебному заседанию и собрать необходимые «сведения», которые бы подтверждали противоположное мнение. Во всяком случае, у руководителей исправительных учреждений, где Буданов отбывает наказание, сложилось убеждение прямо противоположного характера. Прокурор Ульяновской области проигнорировал тяжелую болезнь родителей Юрия Буданова, проживающих вне пределов Российской Федерации, в Донецкой области Украины, что подтверждалось документами, представленными суду адвокатами, и тот факт, что освобождение Буданова, которому уже гарантировано предоставление работы, даст ему возможность принять на себя содержание двух детей, которые в настоящее время находятся на попечении жены. Ни одно из этих обстоятельств не было опровергнуто представителем прокурора Ульяновской области, ограничившимся высокомерным, голословным и бездоказательным суждением.
При этом представитель администрации учреждения ЮИ-78/3, в котором Юрий Буданов отбывал наказание с ноября 2003 года, заявил о том, что «находит ходатайство подлежащим удовлетворению, поскольку Буданов Ю.Д. характеризуется положительно и полностью исправился». В отличие от мнения прокурора Ульяновской области, чье суждение было совершенно бездоказательным и голословным, он своё мнение аргументировал, указывая, что Буданов на протяжении всего периода отбывания наказания регулярно посещал мероприятий воспитательного характера, положительно на них реагировал, участвовал в общественной жизни отряда, поддерживал дружеские отношения с осужденными, был вежлив с представителями администрации, вину в содеянном признал полностью, а также в полном объеме погасил суммы по исполнительным листам в размере более 338 тыс. руб.
Все это свидетельствовало, что со стороны прокурора Ульяновской области была проявлена предвзятость, несправедливость и выражена позиция, не основанная на действующем уголовно-исправительном законодательстве и на фактическом положении дел. В частности, с его стороны были проигнорированы сведения, доказывающие, что Юрий Буданов не нуждается в полном отбывании назначенного наказания, поскольку он полностью возместил причиненный ущерб, раскаялся в совершенном деянии, что свидетельствует об его исправлении, как это определено ст. 175 УИК РФ. Нельзя исключить, что на прокурора Ульяновской области и его сотрудников могли повлиять внешние обстоятельства, связанные с мстительной заинтересованностью в том, чтобы Буданов продолжал находиться в заключении. Таковая могла исходить от участников незаконных вооруженных формирований, в военных действиях против которых полковник Буданов принимал активное участие в должности командира полка. Отказ прокурора Ульяновской области в поддержке ходатайства об условно-досрочном освобождении выглядел очевидной несправедливостью на фоне неоднократных амнистий нераскаявшихся участников незаконных вооруженных формирований и их демонстративной реабилитации, выражающейся в назначении на руководящие и командные должности в Чеченской Республике и в зачислении их в органы и вооруженные формирования Министерства внутренних дел РФ.
Мои доводы не были приняты во внимание. Мне было сообщено, что, согласно ст. 17 УПК РФ прокурор оценивает обстоятельства дела по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Если с законом для применения УДО не было никаких проблем, то проблема с совестью прокуроров просматривалась с полной очевидность. Заместитель генпрокурора Гринь утверждал, что никакого давления на помощника прокурора Абанина, который, сообразно со своей совестью, требовал продлить заключение Юрия Буданова, не оказывалось. Мне также было сообщено, что суд принял решение, основанное в том числе и на письменное заключение администрации ИК-3 с выводом о преждевременности условно-досрочного освобождения. Это заявление не соответствовало постановлению суда, и я запросил упомянутое заключение.
Тем временем, с неизвестной целью в СМИ выступил исполняющего обязанности начальника Управления федеральной службы исполнения наказаний по Приволжскому федеральному округу полковник внутренней службы Кошкин, распространивший ложные сведения о том, что Юрий Буданов из колонии строго режима переведен в колонию-поселение. Этим были вызваны массированные протесты чеченцев, жаждущих расправы над своим врагом. Вероятно, именно задачей вызвать эту волну была вызвана дезинформация. В дальнейшем со стороны ФСИН Юрию Буданову и его родственникам не были принесены извинения за данный инцидент, в СМИ не было размещено опровержение. В связи с этим я обратился к министру юстиции В.Устинову, в ведении которого находится ФСИН, с требованием привлечь виновных к служебной ответственности.
Вероятно, г-н Устинов никогда писем не читает. Мое обращение было переслано тем, кого я считал виновным в распространении ложных сведений. Директор ФСИН сообщил, что в СМИ была разослана «уточненная информация» и выражено сожаление по поводу сложившейся ситуации, «в результате которой произошла неправильная трактовка информации о месте отбывания наказания осужденным Будановым Ю.Д». На этом инцидент чиновники сочли исчерпанным.
В связи с назначением новым министром обороны А.Сердюкова, я попытался обратиться к нему, предлагая повысить свой авторитет в вооруженных силах, участвуя в судьбе Юрия Буданова. Тем более, что обвинительный приговор, осудивший полковника Буданова на 10 лет лишения свободы, получил в армейской среде самый негативный резонанс. К уголовному приговору был подвергнут талантливый и бесстрашный офицер, чья решительность на поле боя с чеченскими бандами принесла ему заслуженную славу и награды. Я писал Сердюкову, что имеются серьезные основания полагать, что в этом деле была проявлена заинтересованность и со стороны врагов и недоброжелателей России, что имел место специальный «политический заказ» по обвинению авторитетного и умелого военачальника. Я предлагал министру обороны хороший шанс поднять свой авторитет, поскольку было известно насколько неоднозначно было воспринято его назначение на должность, и как негативно отнесся офицерский корпус к тому факту, что во главе Министерства обороны поставлен сугубо штатский человек. «Существует мнение, что это назначение еще раз унизило Вооруженные силы России, которые власть уподобила таким образом торгово-ярмарочным заведениям».
Мне ответил не министр, а статс-секретарь, заместитель министра: «Позвольте поблагодарить Вас за искреннее участие в судьбе человека, тем не менее вынужден констатировать, что вопросы, связанные с условно-досрочным освобождением из мест лишения свободы осужденных, являются компетенцией соответствующих судебных органов». Эти тоже отреклись.
По органам прокуратуры прошла еще одна «ошибочка», по которой я также написал запрос и получил ответ с приложением документа - характеристики на Юрия Буданова с явными признаками фальсификации. Заместитель Генпрокурора Гринь убеждал меня в том, что черное должно быть признано белым: очевидные разночтения между характеристикой, данной Юрию Буданову администрацией ИК-3, и текстом постановления суда меня убеждали считать отсутствующими. Между тем, расхождения были очевидны, и я считал, что налицо подтасовка: из дела изъята позитивная характеристика, получившая отражение в постановлении, и подменена негативной. Если быть точнее, то к позитивной характеристике были приписаны дополнительные куски текста. Я прямо указал на фальсификацию в депутатской обращении Генеральному Прокурору Чайке.
В письме Гриня было сказано:
«Свое решение об отказе в условно-досрочном освобождении Буданова Ю.Д. от наказания суд принял, исследовав все представленные материалы (в т.ч. письменное заключение администрации ИК-3 с выводом о преждевременности условно-досрочного освобождения Буданова Ю.Д.), выслушав мнение всех участников процесса, подробно изложив мотивы в своем постановлении»
В постановления суда:
«Представитель администрации учреждения ЮИ-78/3 заявил о том, что находит ходатайство подлежащим удовлетворению, поскольку Буданов Ю.Д. характеризуется положительно и полностью исправился. (…)
Согласно представленной администрацией учреждения характеристики, Буданов Ю.Д. содержится в ЮИ-78/3 с 11.11.2003 года, трудоустроен дневальным в спортивном зале, с 13.07.2004 года переведен в облегченные условия содержания. Осужденный мероприятия воспитательного характера посещает регулярно, реагирует на них, в основном, положительно, участвует в общественной жизни отряда, дружеские отношения поддерживает с осужденными различной направленности, с представителями администрации вежлив, корректен, вину в содеянном признал полностью.
Согласно представленной администрацией учреждения справке, в отношении Буданова Ю.Д. поступали исполнительные листы на сумму 338777 рублей 68 копеек, в период с апреля 2004 года по октябрь 2006 года указанная сумма погашена в полном объеме.
Согласно представленной администрацией учреждения справке, за время содержания в учреждении IOИ-78/3 Буданов Ю.Д. 13 раз поощрялся (12.04, 13.07 2.08,2004 года; 25.02,11.04,20.07,7.09.2005 года; 18.01, 22.02, 21.07, 9.06, 13.10, 24.10.2006 года) за добросовестное отношение к труду, хорошее поведение, активное участие в общественной жизни отряда, спортивно-массовых мероприятиях и художественной самодеятельности. 1 раз на него налагалось взыскание(20.09.2004 года - выговор, снят 25.02.2005 года) за ношение одежды неустановленного образца, вызывающее поведение и отсутствие реакции на замечания».
По моему запросу Гринь направил мне копию характеристики, представленной в суд ИК-3. В данном документе наличествуют явные признаки фальсификации. Текст, написанный и подписанный начальником отряда Гарифулловым, снабжен припиской его же почерком, но после подписи под основным документом.
Дополнительный фрагмент не подписан и явно внесен в документ позднее. Текст приписки носит абсурдный характер:
«Осужденный Буданов Юрий Дмитриевич установленную (так в тексте – А.С.) законом 2/3 срока отбывания наказания, однако в связи с тяжестью совершенного им преступления и непродолжительным сроком пребывания в колонии №3, администрация учреждения полагает преждевременным его условно-досрочное освобождение».
В соответствии со ст. 79 УК РФ, лицо, отбывающее содержание в дисциплинарной воинской части или лишение свободы, подлежит условно-досрочному освобождению, если судом будет признано, что для своего исправления оно не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания. При этом лицо может быть полностью или частично освобождено от отбывания дополнительного вида наказания. В соответствии с законом время пребывания в конкретной колонии значения не имеет, характер совершения преступления – тоже. Степень исправления, согласно правовой традиции, оценивается, исходя из выявления устойчивого правопослушного поведения, отсутствия взысканий, наличия поощрений. Именно это и должен принимать во внимание суд. Согласно п.2, ст.175 УИК РФ регламентируется порядок подачи ходатайства об УДО, согласно которому администрация ИУ предоставляет данные о поведении осужденного, его отношении к учебе и труду во время отбывания наказания, об отношении осужденного к совершенному деянию, а также заключение администрации о целесообразности условно-досрочного освобождения. Соответствующие данные имеются в тексте характеристики ИК-3 на Юрия Буданова. Приписка к тексту носит явно неправовой характер, и появилась в документе под давлением внешних обстоятельств, злонамеренно созданных с целью не допустить условно-досрочного освобождения. Поскольку никаких иных оснований для принятия отрицательного решения суда по ходатайству об УДО не было, приписка к характеристике вскрывает «круговую поруку» среди лиц, противоправно препятствующих реализации законного права на УДО.
Я потребовал от Генпрокурора провести служебное расследования в связи с фальсификацией документа, которая была совершенно очевидно. Но чиновник всегда имеет возможность выдать черное за белое. На этот раз мне ответ подписал другой заместитель Генпрокурора – Буксман. Ему было достаточно просто игнорировать все мной написанное и объявить, что должностные лица администрации ИК-3, подписи которых имеются в указанном документе, подтвердили свое участие в подготовке, согласовании, утверждении и подписании данной характеристики. Фактов, свидетельствующих об оказании давления на них, не установлено.
И после этого каждые полгода Юрию Буданову отказывали в УДО с одной и той же наиподлейшей формулировкой. В конце октября 2008 года это произошло в четвертый раз. Но при этом Ульяновская прокуратура объявила, что законных оснований для того, чтобы Юрий Буданов и далее продолжал отбывать наказание в колонии, нет. Суд остался в своей подлости совершенно непреклонен.
Всем все понятно в этой истории. И самому Юрию Дмитриевичу. Он говорил:
«Я убежден, что все это делалось с подачи Генпрокуратуры, с подачи недобитков чеченских. Я знаю, что это проплачивается. Почему все молчат о том, как бедный крестьянин (я о потерпевшем - отце погибшей девушки) взял и уехал с семьей в Норвегию? И вы мне после этого будете говорить о каком-то правосудии? У Радуева было 122 тома, так его за два месяца осудили. У меня дело начиналось с 8 томов, закончилось 42. Судили три с половиной года. Зачем это делалось? Да, я виновен, но судите, пожалуйста, в пределах допустимого. Я знаю, что все это делалось по заказу».
И мы знаем, и Путин знает.
А кто думает иначе. Есть такая болезнь, называется «правозащитник». Вот что пишут мерзавцы из газеты «Новые известия»:
«Юрий Буданов, который отбывает 10-летний срок за похищение и убийство чеченской девушки Эльзы Кунгаевой, в день совершения преступления был изрядно пьян – отмечал день рождения своей дочери. Правозащитники не сомневаются, что именно беспробудное пьянство стало причиной расстрела шести мирных чеченских жителей разведгруппой Эдуарда Ульмана» (12 ноября 2008).
Одно радует: мы – не они, до такой низости никогда не опустимся.
