Елена Семёнова. Не предавай, Россия, сыновей…*
Прошёл год со дня вынесения приговора лейтенанту Сергею Аракчееву
В конце декабря ровно год исполняется со дня вынесения приговора Сергею Аракчееву. Об этом деле было сказано и написано немало, но, очевидно, недостаточно, ибо и сегодня остаётся очень много людей, не знающих о нём. Надо полагать, большинству из них знать просто не хочется, как не хочется знать ни о чём, что нарушает мнимый покой, зиждущийся на неведении и невидении, и портит настроение. Странно, физическая слепота считается великим горем, а слепота сердца - уж не вторым ли счастьем? Но нельзя свести всё лишь к нежеланию общества знать. В этом незнании есть и вина знающих, но не умеющих донести, достучаться. Наша вина. Год тому назад Д. Чуков писал: "Вокруг каждого из нас не должно остаться ни одного человека, который был бы не в курсе дела Аракчеева-Худякова, который не знал бы, что они невиновны и оправданы, что даже сомнений никаких в их вине не осталось ни у кого, кроме тех, кому совесть заменяет "воля народа Рамзана Кадырова". И помните главное. Отстоять Аракчеева и Худякова для нас - это вовсе не "политика". Это проще. Это значит, что мы, каждый из нас, будем жить. Просто жить. По своей воле". Сумели ли мы сделать это? Думается, нет… Исходя из этого, полагаю, не будет лишним ещё раз привести здесь краткую историю деда:
За время своей командировки в г. Грозный командир сапёрной роты лейтенант Сергей Аракчеев обезвредил более 25 взрывных устройств, чем спас жизни множества людей. За своё мужество он был награждён медалями Суворова, "За воинскую доблесть", "За ратную доблесть".
Но по возвращении домой его ждала ещё одна "награда"…
В 2003 году Сергея внезапно арестовали. Его и капитана Е. Худякова обвинили в убийстве мирных жителей. За Аракчеева пытался заступиться бывший командующий дивизией. После этого он получил за месяц 40 прокурорских проверок… Несмотря на показания 30 свидетелей, подтвердивших алиби офицеров и отсутствие ряда экспертиз, их дважды судили (некий чеченец якобы опознал Сергея "по бровям"), - и суд присяжных дважды оправдывал их. Общественный защитник Аракчеева и Худякова, Д. Рогозин говорил в своей речи: "Я не был бы в этом зале и не являлся защитником моего подопечного офицера Аракчеева, если бы я не был абсолютно убежден в его невиновности. У меня нет иного умысла для его защиты кроме убежденности в своей правоте. (...) Я участвую только потому, что лично благодарен этим двум офицерам за их мужество в исполнении их офицерского и служебного долга".
Вердикт присяжных вызвал возмущение президента ЧР Р. Кадырова, заявившего, что присяжные "не поняли волю его народа". Зато эту волю поняла российская власть в лице Главнокомандующего. Суд присяжных для русских офицеров был отменён. На него отныне имеют право бандиты и террористы, но не наши офицеры.
"В прениях прокуратура назвала меня наемником, - говорил Сергей в своём интервью. - Вроде как наемный рабочий, защищающий Россию от терроризма, с которым можно сделать всё, что угодно - выгнать, продать, осудить. Но они сильно заблуждаются. Я офицер, я патриот своей страны. Я не сделал ничего противозаконного. Именно поэтому я иду завтра на приговор. Прекрасно осознавая, что в нашей стране оправдательных приговоров почти не бывает".
27 декабря 2007 года Северо-Кавказский военный суд вынес Аракчееву приговор: 15 лет строгого режима с лишением воинских наград и звания. Российская власть принесла русского офицера в жертву бывшим боевикам.
Год назад этот вопиющий приговор вызвал негодование многих. "Во-первых, это вопиющее неуважение к собственному народу. Во-вторых, это очевидная "сдача" наших русских офицеров "крокодилу". Эдакая ритуальная жертва. Мы с этим согласиться никак не можем. (…) Дело, которое топчет русскую армию. Дело, которым власть рубит сук на котором они сидят. Без армии нам жить невозможно. "Сдавать" русских офицеров в угоду чеченским кланам нельзя", - писал В. Тор. К. Крылов в своей статье отмечал: "Сейчас подавляющее большинство тех, кто в курсе обстоятельств "дела Аракчеева-Худякова", относятся к происходящему как к национальному позору, сравнимому, пожалуй, с Хасавюртом - если не по масштабу, то по важности. И приходят, как правило, к тому, что государство, которое выдаёт своих солдат на расправу тем, с кем они воевали, не заслуживает защиты".
Верховная власть ответила лишь весной. Устами премьера В. Путина. "Сейчас уже закончились суды над рядом лиц, которые признаны виновными в совершении уголовных преступлений, будучи офицерами федеральных войск, федеральных органов власти, будучи офицерами нашей армии. Они находятся в местах лишения свободы", - заявил он. По его словам, это было не простое решение для судебных органов: "Потому что, несмотря на очевидность совершенных ими (военнослужащими) деяний, суды присяжных их неоднократно оправдывали - несмотря на очевидность содеянного".
Сегодня нам говорят, будто бы в России нет политических процессов. Но мы знаем, что это ложь. Мы знаем доподлинно эти процессы. Не говоря о пресловутой 282-й, суды над русскими офицерами - чем, как не политикой продиктованы? Политикой, основанной на национальном предательстве. Победу русских солдат и офицеров российская власть вторично обратила в поражение и теперь послушно исполняет волю чеченского народа, платит контрибуцию - и не деньгами только, но людьми, своими офицерами.
Судьба русских офицеров, армии в 20-м веке оказалась глубоко трагичной. Вначале истреблены были офицеры царские, затем, в 30-х, провели чистку среди советских, многие пострадали уже после Войны, и на новом витке истории российской на кого ж всем шишкам было сыпаться, как не на армию? Русские офицеры терпели унижения, становились разменными картами в грязных играх политиков, были преданы. И всё это при полнейшем равнодушии общества.
И дело Аракчеева, несравнимое ни с одним другим по отсутствию самого факта вменяемого деяния, кажется, мало кого тронуло. Вначале пошумели ещё, а там и махнули рукой безнадежно. И вот - тишина. На т.н. православно-патриотических форумах, в организациях того же пошиба заняты обсуждением всевозможной ерунды. Эмоции зашкаливают. Особо тонкие натуры обливаются слезами, глядя на киношных душек-"адмиралов" и иных гламурных персонажей. Понятное дело, все эти "герои" вызывают больше сочувствия и участия, нежели судьбы героев настоящих, живых русских офицеров, оболганных, брошенных в тюрьмы или вынужденных скрываться. А попробуйте-ка растрясти эту пребывающую в "счастливой слепоте" массу, и на вас же - ополчатся. Подобно тому, как на пире во время чумы пирующие ополчились на священника. "Уйди от нас!" - вот, будет реакция в подавляющем большинстве случаев. Почему так? Что за страшное искривление души произошло? Откуда явилось это равнодушие, доходящее до подлости? И почему так укоренилось оно в нас, русских?
В своей недавней статье Н. Холмогорова писала: "Посмотрим на наших вечных оппонентов и соперников - либеральное крыло оппозиции. Сейчас "либералы" борются за освобождение Светланы Бахминой. У Бахминой ситуация иная: она действительно виновна в том, за что наказана, и отрицать это невозможно. Однако они собрали в ее защиту десятки тысяч подписей, сделали ее имя известным всей России, множество людей заставили говорить и думать о ней - защищая или обвиняя. Более того: как бы ни относиться к Бахминой - нельзя отрицать, что этой кампанией они побудили тысячи людей задуматься о принципах нашей пенитенциарной системы и о том, что на самом деле творится в российских тюрьмах. Если либералы смогли сделать это для "своего человека" - быть может, пора и нам для Сергея сделать то же самое? " Всё верно. Либералы за своих встают горой. У нас же - по преимуществу, глухота и немота. Предупреждает русская пословица: "От тюрьмы и от сумы не зарекайся". Такая беда может случиться и с нами, с нашими близкими. Но об этом думать неприятно, и мысли эти большинство отгоняются инстинктивно. Но немоте этой нет оправдания, потому что "молчаньем предаётся Бог". Не раз уже сказано было, что дело Аракчеева - лакмусовая бумажка для российского общества. Несколько месяцев назад, открывая сбор подписей в защиту Аракчеева и Худякова на сайте "Не уклоняюсь", я писала: "…сегодня дело не во власти, ибо она уже заявила свою позицию, но в нас самих. В русском народе. В людях, которым ещё не стала безразличной судьба нашего Отечества, наших воинов, наших братьев, мужей, сыновей, ибо на месте Аракчеева и Худякова могли оказаться они. Это мы должны уяснить себе твёрдо. Дело Аракчеева - это наше дело. Дело всех русских людей. Дело нашей чести. И тот, в ком не умолк голос совести, поймёт необходимость своего личного посильного участия в защите русских офицеров, безвинно осуждённых и преданных собственным государством. Мы не обращаемся сегодня к тем, кого "оскорбляют" подобные призывы, поскольку с ними у нас разговора быть не может, но к тем, в ком душа ещё не покрылась плесенью, в ком живо ещё просто чувство справедливости. Дело Аракчеева сегодня становится в каком-то смысле символом. Оно - проверка всем нам: насколько притупились, изленились, оглохли и ослепли, отчаялись наши души. Мы не имеем права отступить в этом деле, остаться равнодушными, ибо своим молчанием мы поддержим предательство, уже осуществлённое властью. Мы слишком часто остаёмся безмолвны, скашиваем глаза в сторону, затыкаем уши. Так мы совершаем акт духовного суицида, ибо народ, у которого нет воли, который не имеет и не может защищать своих - гибнет. Мы промолчали слишком многое и многих и теперь пожинаем плоды. Чеченский народ выказал свою волю, и лишь воля народа русского, выраженная ясно и мощно, может противостоять ей. Но для этого нужна сама воля. Та воля, которую из нас столь последовательно выбивали и выбивают. Сегодня на примере дела Аракчеева мы, русские, должны доказать, что у нас ещё есть воля, что она не сгнила совершенно, как думают, злорадно потирая руки, наши враги. Только русская воля может остановить беспредел". Что добавить к этому? Только то, что тот, в ком при виде этого беспредела не загорается гневом сердце, тот, кто "не знает" потому лишь, что не желает знать, кто остаётся нечувственным к творимому произволу, может быть тысячу раз русским по крови, но он не русский в душе.
Впереди С. Аракчеева ожидают новые слушания его дела в Президиуме Верховного Суда РФ и в Европейском суде по правам человека. Борьба продолжается, и в ней очень нужна помощь всякого. Дома Сергея ждут родители. Ждут близкие. Ждёт невеста, оставшаяся "соломенной вдовой". "Офицерские жёны не давали присяги" пелось в старой песне. Но ничуть не меньше испытаний выпадает на их долю. Во время второго процесса Людмилу без всяких объяснений уволили с работы. За годы судебных разбирательств, она, экономист по образованию, стала на уровне специалиста разбираться в тонкостях юридического дела, изучая специальную литературу и материалы дела, посещая почти все заседания суда. И, вот, на пороге Новый год. Новый год их разлуки. Дай Бог, чтобы последний.
P.S. В этот Новый год я первый бокал я подниму за преданных и неправедно осуждённых русских офицеров и всех патриотов, заключённых или же вынужденных скрываться, словно преступники, в родной стране, которой правят предатели… Боже, помяни братий наших пленённых и избави их от всякого обстояния!
* Строчка из стихотворения поэта В. Сытенко
