Максим Хрусталев. Русский офицер обращается к Дмитрию Медведеву
Невинно осужденный и брошенный в тюрьму, российский офицер Сергей Аракчеев продолжает борьбу за свое честное имя. 1 июля он обратился к президенту России Дмитрию Медведеву с просьбой разобраться в его деле и восстановить справедливость.
О драматической судьбе Сергея Аракчеева КМ.RUрассказывал уже неоднократно. Напомним вкратце, что командир роты саперов в/ч 3186 (бывшая дивизия внутренних войск им. Дзержинского) лейтенант Сергей Аракчеев вместе с другим офицером, лейтенантом Евгением Худяковым, проходил в начале 2003 года службу в Чечне. В марте того же года они были арестованы и через несколько месяцев обвинены в убийстве трех «мирных чеченцев» и сожжении принадлежащего тем «КамАЗа».
Тот факт, что в день, когда якобы произошло «убийство мирных чеченцев» в «КамАЗе», лейтенант Аракчеев находился в своей части и тому есть свидетели, следователей не смутил. И в ноябре 2003 года Сергею было предъявлено обвинение в окончательной редакции по ст. 105 ч. 2 пп. «а», «ж», «з», «л» («Убийство двух или более лиц группой лиц по предварительному сговору, из корыстных побуждений, сопряженное с разбоем, по мотивам национальной ненависти или вражды»), ст. 162 ч. 3 п. «б» («Разбой в целях завладения имуществом в крупном размере»), ст. 286 ч. 3 пп. «а», «б» («Превышение должностных полномочий с применением насилия, с применением оружия») Уголовного кодекса РФ.
Особенно здесь впечатляет «разбой в целях завладения имущества в крупном размере»: по этой статье впору пересажать всех «флагманов» отечественного бизнеса, да и немало высших должностных лиц. Но вчинять его нищему российскому лейтенанту — это уже, как говорится, за гранью...
После предъявления обвинения начался долгий судебный процесс в Северокавказском окружном военном суде, где коллегия присяжных заседателей в июне 2004 года вынесла оправдательный вердикт и Сергею Аракчееву, и другому обвиняемому по тому же делу — Евгению Худякову. Однако в ноябре 2004 года оправдательный приговор был отменен определением Военной коллегии Верховного Суда РФ 5-64/04. Основанием для отмены оправдательного приговора послужило то обстоятельство, что 10 из 12 присяжных заседателей, которые принимали решение, были включены в список присяжных заседателей на 2005-й, а не на 2004 год.
Однако и новый состав коллегии присяжных заседателей 6 октября 2005 года признал Аракчеева и Худякова полностью невиновными. И, тем не менее, 25 апреля 2006 года определением Военной коллегии Верховного Суда РФ оправдательный приговор Северо-Кавказского окружного военного суда от 12 октября 2005 года был повторно отменен, а дело было в третий раз (!) направлено на новое рассмотрение — уже без участия присяжных заседателей. Видите ли, сам Рамзан Кадыров выразил недовольство, что присяжные дважды проигнорировали «мнение чеченского народа».
В конце концов, судья Северо-Кавказского окружного военного суда В.Е. Цыбульник огласил приговор. Сергей Аракчеев был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 105 ч. 2 пп. «а», «ж» УК РФ («Убийство двух или более лиц группой лиц»), и приговорен к 15 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима. При этом из обвинения был исключен п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ («Убийство по мотиву межнациональной розни»), как не нашедший своего подтверждения. Таким образом, из приговора исчезли вообще какие-либо мотивы для совершения убийства. Сергей Аракчеев был взят под стражу в зале суда, Евгений Худяков на оглашение приговора не явился.
Все последующие апелляции Сергея Аракчеева к российскому правосудию одна за другой отвергались. Недавно уже Конституционный суд ответил на его повторную жалобу стандартным «отказать». Теперь он готовит еще один иск туда, и параллельно — жалобу в Верховный Суд. «Если честно, то больше всего надеюсь именно на него. Еще остался ЕСПЧ, куда жалоба уже подана»,— говорит он. ЕСПЧ (Европейский суд по правам человека), конечно, орган весьма своеобразный. Но беда в том, считает Аракчеев, что у нас, в России судов как института фактически не осталось!
Как говорит Аракчеев, «есть судьи, независимые от закона, а независимых решений судей нет. Все на словах и номинально. Работу, говорят, неохота терять. Была еще слабая надежда на амнистию к 65-летию Победы. Но из перечня лиц, подлежащих освобождению, исключены те, кто осужден по таким делам».
Аракчеев рассказывает о целой веренице несуразиц в своем деле, совершенно очевидных любому непредвзятому гражданину — вроде тех же присяжных, что дважды выносили ему оправдательный вердикт.
«Вымыслом оказалось абсолютно все! От и до! Сочинили, что мы, напившись водки, разъезжали по Грозному на бэтээре, нашли какой-то «КамАЗ», расстреляли мирных чеченцев, взорвали их машину и приехали обратно в часть! И обвинение настаивало на том, что мы по национальной ненависти и розни убили этих людей.
Свидетели — солдаты, которых прокуратура вывела на процесс,— отказались от своих показаний и открыто сказали о том, что были вынуждены их дать под давлением прокуроров и следователей. Что их морально унижали, избивали, не кормили, намекали, что они вообще не уедут из Чечни. Держали в прокуратуре в камере по нескольку суток. Это все было сказано на суде. Все отказались, кроме двух, которых прокуратура взяла чем-то на такой крючок, с которого, наверное, уже не сорвешься.
Мы предоставили 30 свидетелей моего алиби. Доказали свидетелями и документами, что в тот день я физически находился в другом месте и не мог участвовать там. Мы предъявили приказы, журнал выхода машин из тылового пункта управления нашей части, где мы располагались.
В одном из трупов до сих пор находится не извлеченная и не исследованная экспертизой пуля. Это следует из материалов третьей судебно-медицинской экспертизы, которая была проведена по наружному осмотру трупов: обнаружено слепое пулевое ранение. Т. е. пуля находится в теле. Вопрос о ней был поставлен еще на первом процессе. Почему бы ее не изъять, не провести баллистическую экспертизу?
Ведь, казалось бы, вот оно, бесспорное доказательство! Но прокуратура упорно уклоняется от этого, ничем не мотивируя.
Один из главных свидетелей обвинения показывает, что Худяков положил водителя машины лицом вниз, заставил скрестить руки на затылке и выстрелил ему в затылок из своего автомата. А согласно заключению медэкспертизы, у него входное отверстие — в брови, а выходное — в затылке! Получается полное несоответствие экспертизы и показаний свидетеля.
Вскрытие трупов просто не проводилось. Любому специалисту ясно, что это означает. Причина — уникальная для судебной медицины: это, оказывается, «противоречит мусульманским обычаям»! И все ранения, калибр, огнестрельность ранения, причина смерти,— все было определено только по наружному осмотру трупов в могиле через 4 месяца после их смерти! Что там от них в этот момент осталось? Есть правила производства судебно-медицинских экспертиз, которые в таких случаях предписывают обязательное вскрытие и лабораторное исследование. И эти правила были грубо нарушены. Т. е. в деле сейчас вообще нет достоверных данных, позволяющих утверждать, что у потерпевших в принципе есть огнестрельные ранения. А уж калибр оружия может установить только баллистическая экспертиза, но никак не медицинская.
А у нас есть 5 баллистических экспертиз, из которых следует, что гильзы и пули, найденные на месте происшествия, выпущены не из автомата Аракчеева, не из автомата Худякова и вообще не из оружия воинской части 3186, представленного на экспертизу. Кроме того, у нас есть журнал выхода машин, в соответствии с которым я был совсем в другом месте — с экипажем занимался разминированием весь почти день.
В первые дни уголовного преследования командование дивизии пыталось разобраться в обстановке, защищало меня, но после того, как комдиву Сергею Меликову позвонил лично Устинов, потом приехал его заместитель, а затем в течение месяца в дивизии прошло около 40 прокурорских проверок, командование тихо отошло в сторону. Но, по крайней мере, оно не опустилось до подделки документов или переписывания служебных характеристик, как было в некоторых других частях на похожих процессах»,— подробно вспоминает Аракчеев.
Сергей отлично понимает, что происходящее никакого отношения к правосудию не имеет. Налицо — политический фарс, очередная попытка ублажить наших «чеченских союзников».
«С ними решили договариваться. Задабривать. Видимо, произошло громкое убийство. Шансов раскрыть его не было почти никаких: работающей структуры уголовного розыска тогда не существовало. ФСБ и та тогда еще в основном работала только по данным агентуры. А чеченцы требовали «найти и покарать убийц», вспоминает те времена Аракчеев. «Вот и схватили тех, кого хоть по формальным признакам можно было «привязать» к делу. Кто в этом районе из федералов мог появляться? Саперы? Вот их и будем «колоть». Наша часть была ближайшей к месту происшествия — всего в 3,5 км. Вот мы и были назначены «крайними». А тем, кто дело фабриковал, нужно было перед начальством отчитаться, получить за это звездочки или что-то еще. Только вот совсем уж по-тихому мое дело провести у них не получилось. И не получится! И ироды эти за цацки свои ответят, поменявшись со мной местами. Все эти Мокрицкие, Цыбульники (судьи Северо-Кавказского военного окружного суда, вынесшие обвинительные приговоры.— Прим. КМ.RU) и т. п. Вопрос только в том, скоро ли это случится. Что касается меня, то я всегда и везде буду вести открытый бой, не прячась и не скрываясь, и не доставлю им сладостной победы моей трусостью»,— рассказывает Сергей.
И поневоле поражаешься гордости и чувству собственного достоинства этого человека.
Корреспонденту «МК» Марине Юденич он недавно рассказывал:
«Тогда я не сломался, хотя было очень трудно... Но я верил: все разъяснится, вот сейчас откроются ворота и я пойду отсюда, вернусь в Москву, поеду домой.
Почему все-таки выбрали меня? Ну, скажем честно, «выбрался» я сам, когда добровольно вернулся в Чечню по запросу прокуратуры. Своим ходом. Я, наверное, очень наивный и очень консервативный человек, я верю, что в стране есть закон, что закон должен исполняться, что невиновному человеку не нужно прятаться и бегать. Это по большому счету. А конкретно в моем деле им нужен был сапер: тот «КамАЗ» ведь взорвали с использованием тротиловой шашки, вот и решили пристегнуть к делу сапера. Так возник я и обязательно должен был остаться в деле и сесть.
Когда начался суд, я даже обрадовался: был уверен, присяжные уж точно во всем разберутся. Они разобрались, но оказалось, что этого мало. Вы не поверите, но и на второй процесс я шел уверенно и спокойно: думал, ну ошиблись при составлении списков присяжных, теперь ошибку исправили, набрали новых, так ведь они такие же люди, поймут, что я не виноват. И ведь снова не ошибся, присяжные снова меня оправдали.
Про то, что отменили и второй приговор, я узнал из новостей по радио. Вот тогда да, накатило, даже расхотелось жить.»
Добровольное возвращение лейтенанта Аракчеева в зал суда своего рода момент истины, точка невозврата в этом странном деле. Как известно, второй лейтенант, Евгений Худяков, возможно, тогда же принял решение скрыться. Впрочем, что на самом деле произошло с лейтенантом Худяковым, доподлинно не знает никто. Но, как бы там ни было, возможность уйти у обоих лейтенантов была. По словам Марины Юденич, им недвусмысленно вполне намекали: уходите, никто особо искать не будет. «Каждый принял свое решение, потому сейчас пишу только об одном лейтенанте, хотя судить второго, даже если он действительно решил уйти, не возьмусь. И Аракчеев не судит и добавляет: «Дай бог, чтобы был жив»,— пишет она.
«Я решил остаться и идти до конца, потому что если бы я ушел, то те, которые состряпали мое дело, уничтожали бы улики, фальсифицировали доказательства, отменяли приговоры присяжных, они бы победили. Они бы сказали: мы были правы, он виноват, он сбежал. Я не могу этого позволить, мне не в чем каяться и не от чего бегать»,— говорит Сергей Аракчеев.
И вот этот честный и несколько наивный парень обращается через Интернетс просьбой разобраться в его деле к Дмитрию Медведеву.
Кроме того, с письмом к президенту России в поддержку Сергея Аракчеева обратились и сторонники офицера:
Обращение к Президенту РФ
Уважаемый Дмитрий Анатольевич!
Не первый год как завершилась война в Чечне. Наш Президент и Правительство, другие органы власти много сделали для возвращения Чеченской Республики к мирной жизни. Особая роль в этом принадлежит армии, мужественно выполнившей свой долг по восстановлению конституционного порядка на территории Российской Федерации.
Поэтому мы хотим обратить Ваше внимание на вопиющую несправедливость, допущенную по отношению к офицерам Сергею Аракчееву и Евгению Худякову.
Сергей Аракчеев, командир саперной роты, лейтенант дивизии им. Дзержинского (в/ч 3186, г. Реутов-3) и Евгений Худяков, командир роты разведчиков, лейтенант той же дивизии, были дважды оправданы приговорами Северо-Кавказского окружного военного суда на основании вердикта присяжных заседателей по обвинению в убийстве трех жителей Чеченской Республики. Присяжные установили их полную непричастность к этому преступлению.
Для нас, как и для двух коллегий присяжных, невиновность Сергея Аракчеева и Евгения Худякова очевидна — ведь она подтверждается многочисленными доказательствами, среди которых показания почти тридцати свидетелей, приказы, заключения экспертиз и другие документы.
Но выносить приговор — исключительная компетенция справедливого и беспристрастного суда. А вот его по делу как раз и не было!
В ходе третьего процесса, проведенного уже без присяжных, одним судьей — и проведенного, на наш взгляд, крайне несправедливо — Сергей Аракчеев был приговорен к 15 годам лишения свободы, а Евгений Худяков — к 17 годам.
Мы считаем, что Верховный Суд РФ, отменив оправдательные приговоры Сергею Аракчееву и Евгению Худякову, лишив их права на рассмотрение их дела судом присяжных, допустил в отношении них дискриминацию, фактически, поставив военных, честно выполнявших свой долг в Чечне, в положение граждан второго сорта.
Для нас непонятно, почему военные, рисковавшие своей жизнью во имя мира и спокойствия в России, не имеют права на суд присяжных? Чем они хуже других граждан? И какая категория граждан следующей лишится права на суд присяжных?
Мы считаем, что произвольное лишение граждан нашей страны права на суд присяжных, вынесение им после двух оправданий жестокого обвинительного приговора наносит ущерб престижу государства, авторитету судебной власти и ставит под сомнение принцип верховенства закона, провозглашенный в нашей стране.
Мы убедительно просим Вас принять меры для восстановления конституционных прав Сергея Аракчеева и Евгения Худякова.
Источник: KMnews
